Книга: «Аста-Ураган. Путешествие по России» Кристина Кретова

Введение
В красивом северном городе Санкт-Петербурге с мамой, папой и бабушкой живёт девочка Аста. Дома её зовут Асей, Аськой, иногда — Карасём. Она занимается музыкой и гимнастикой, учит английский и французский, а ещё ходит в цирковой кружок. Ася очень любознательная и весёлая, правда, иногда может и повредничать. В общем, была бы самой обычной девочкой, если бы не одна особенность: она путешествует не только на поездах и самолётах, но и с ветрами! В любую минуту её могут подхватить лёгкий сквозняк, метель или морской бриз, и она появится в другом уголке Земли, где какому-нибудь мальчику или девочке нужна помощь. Стоит Асе выручить попавших в беду детей, как порыв ветра тут же переносит её обратно.
В этой книге речь пойдёт об очень необычном путешествии, даже для Асты. А она знает толк в дальних странствиях!
Как-то вечером папа пришёл с работы в приподнятом настроении: напевал себе под нос что-то про поезда и загадочно улыбался. Нетерпеливая Аська никак не могла дождаться ужина: она догадывалась, что папа расскажет, в чём дело, как только все соберутся. Когда мама позвала к столу, девочка потянула бабушку за рукав:
— Пойдём скорее!
За ужином папа продолжал улыбаться, нахваливал мамину стряпню, но о сути дела не проронил ни слова. И только когда разлили чай, он молча пошёл в коридор, достал из портфеля толстую папку с билетами и положил её на стол:
— Через три недели мы все вчетвером едем во Владивосток! Мы не просто прокатимся по с-а-а-а-мой длинной железной дороге мира — Транссибирской магистрали, а посетим кучу интересных мест: увидим Уральские горы и озеро Байкал…
— Японское море и Тихий океан! — ахнула бабушка. Именно в тех краях прошло её детство.
Куда только ни закидывала бабушку судьба! За свою жизнь она повидала множество портов и городов России. А как иначе, если твой муж — морской капитан такой большой страны? Но никогда бабуля не забывала про свою деревню на обрывистом берегу Тихого океана и про волшебный шум его солёных волн. «Ни одно другое море так не поёт», — не раз говорила она.
Бабушка Аня давно хотела посетить родные места. Но ужасно боялась самолётов, а на поезде ехать так далеко одна не решалась. Даже если не делать остановок в пути, поезд «Россия» идёт целых шесть дней, ведь от Москвы до Владивостока почти десять тысяч километров!
— Вот это новости! — выдохнула Аська. — А как же моё выступление? Мы успеем вернуться?
Волноваться тут было о чём. Вместе со своим цирковым кружком Ася должна была участвовать в представлении, посвящённом закрытию фонтанов в Петергофе. К этому выступлению они с другом Андреем и енотом Митей готовились весь год.
— Ну не переживай так, Карась, мы обязательно успеем. Оставим бабулю погостить во Владивостоке, а сами вернёмся на самолёте, — успокоил папа.
— Если я подведу Андрея и всю цирковую команду, будет очень обидно!
— Знаешь, у настоящих артистов всегда есть дублёры, — улыбнулась мама.
Действительно, вывести на сцену енота и станцевать с Андреем вместо Аси могла гимнастка Ралина. Но, по правде сказать, это не слишком утешало.
На репетиции девочка всё рассказала другу.
— А хочешь, я специально попаду в беду перед представлением? Тогда тебе придётся прилететь меня спасать, — предложил он.
— Даже не вздумай! — нахмурилась Ася. — Ещё не хватало, чтобы наш енот совсем испугался и не смог выступать…
Время шло, день отъезда приближался, и Аста готовилась к путешествию, надеясь, что всё как-нибудь образуется.
Глава 1
Рано утром путешественники закрыли двери квартиры в Санкт-Петербурге и загрузили чемоданы в такси.
— На Московский вокзал! — скомандовал папа, и машина помчалась по спящим улицам, свернула на мост через Неву, проехала мимо Эрмитажа…
— У нас и своих музеев предостаточно, — проворчала Ася. Она всё-таки переживала, что может не успеть на выступление, и это сильно омрачало радость поездки. — Вон Эрмитаж — самый большой музей в мире. Ну, один из самых больших…
— Хватит, Карась, — улыбнулся с переднего сиденья папа. — Всё будет хорошо.
Тем временем такси остановилось у вокзала У платформы уже стоял красивый поезд. Семья быстро села в удобное купе. Всего несколько часов — показалась Москва. Вещи папа отнёс в камеру
— У нас есть немного времени, как раз успеем увидеть Красную площадь, — бодро сказал он. — Это сердце нашей страны, Карась. Смотри, это Кремль. Здесь работает наш президент. Он сидит в своём кабинете
и решает важные для всех россиян вопросы.
Аста, конечно, узнала красивую
площадь, величественные башни и собор, которые не раз видела по телевизору.
— Стены Кремля тянутся больше, чем на два километра, — рас-
сказывал папа.
— Какая огромная крепость! —
воскликнула девочка.
— Да, огромная, но не самая. Самая большая крепость Европы находится
во Пскове — целых девять километров
из камня! Между прочим, тоже Кремль.
— Вот бы сейчас услышать бой курантов, — вздохнула Ася, — как на Новый год…
И… вдруг над площадью раздался гимн
России, послышались удары — это били они, куранты, и девочка захлопала в ладоши от радости.

Ближе к ночи путешественники снова сели в поезд и, миновав Владимир, утром оказались в Нижнем Новгороде. Они поселились в гостинице и отправились гулять.
Здание банка, напоминающее замок; бело-розовая, похожая на пряник церковь; пешеходная улица, по которой можно прокатиться на пони, — город был как будто из сказки. К вечеру семья, наконец, добралась до крепости из красного кирпича, стоящей у широкой реки.
— Вот тут сразу чувствуется, что Нижний Новгород старше Петербурга почти на пятьсот лет, — улыбнулась мама.
— Как путешествовать по России и не постоять на берегу Волги! — бабуля просто цвела. Она обожала реки, моря и океаны — огромные, свободные водные просторы.
Тут, как всегда неожиданно, Асту подхватил ветер, и она оказалась у приоткрытого окна в большой комнате. Слабый свет едва озарял старинные вещи. Девочка поняла, что попала в музей, но, кажется, он был уже закрыт. Вокруг не было ни души, и стояла такая тишина, что становилось даже жутко.
Вдруг она услышала слабые всхлипы, раздававшиеся из-за маленькой дверки в углу комнаты. Ася подошла к ней
вплотную и тихо спросила:
— Кто там?
— Са-аша-а… — робко протянул голос из-за двери.
— А я Ася. Как ты там оказался?
— Спря-я-тался…
— Ты спрятался в музее?
— Ну, да-а! Мы приехали из лагеря в Пушкинских Горах на экскурсию, после неё нам дали свободное время, и мы с Виталькой решили поиграть в прятки. Я и спрятался тут, в кладовке! Хорошее место, Виталька меня не нашёл. Но когда мне надоело сидеть, я понял, что дверь захлопнулась. Начал звать на помощь, но никто не приходил, видно, музей уже закрыли.
— Неужели тебя тут забыли? — удивилась Ася.
— Они, наверно, не понимают, где я, и волнуются. Вожатый сказал ждать у выхода из музея во дворе, вряд ли он догадается искать внутри!
— Я знаю, как тебе помочь, — девочка заметила телефон в углу комнаты.
Рядом с ним на столе белела табличка «Смотритель». — Ты мне только скажи, где мы вообще?
— Ты чего? — удивился мальчик из-за двери. — В крепостном
музее города Пскова, где ж ещё?
Не в Пушкинских же Горах.
— Точно! — воскликнула
Ася. — Самая большая крепость Европы!
Она подошла к телефону,
набрала номер «01» и объяснила всё женщине на другом конце провода. Та сказала, что Сашу ищет весь город и взрослые скоро приедут.
Тут мальчик вдруг начал опять всхлипывать. Что такое? Он рассказал сквозь слёзы, что разбил в кладовке какой-то важный
экспонат. Там, конечно, ничего не видно, но звон стоял жуткий. Теперь ему точно очень сильно достанется! И мама расстроится, ведь эта штука, наверно, стоит миллионов сто денег. Всё это звучало не очень весело, и Ася, чтобы как-то
отвлечь Сашу, спросила:
— А разве есть Пушкинские Горы? Никогда о таких не слышала.
— Ну, это только название такое, — неохотно ответил мальчик, — в тех местах у Пушкина дом был, он там стихи писал и няню свою навещал. А так это не горы вовсе, а холмы и лес. Красивый, настоящий, к нам даже лиса прибегала утром, а ещё я енота видел.
— Енота? В лесу? — удивилась Ася. — Вот не знала, что они под Псковом водятся…
И начала рассказывать Саше про выступление с Митей и свои волнения. Так они болтали, пока не послышались шаги и голоса. В зал вбежала целая группа полицейских во главе с заспанным смотрителем музея. Он открыл дверь кладовки, и оттуда вышел покрасневший растрёпанный мальчик с заплаканными глазами.
— Я там экспонат разбил, — понурив голову, прошептал он еле слышно.
— Какой ещё экспонат? — удивился смотритель, заглянул в каморку и щёлкнул выключателем. Лампочка под потолком осветила швабры и вёдра, а ещё пару стеклянных банок на полках. Очевидно, разбитый «экспонат» был одной из них. Все рассмеялись.
— Ну ты даёшь, — хлопнул Сашу по плечу большой рыжий парень в форме, хохотавший громче всех, — и правда экспонат! Памятник мыльного дела! Эпоха Мой до дыра Третьего!
Успокоившихся ребят вывели во двор крепости. Там Асту подхватил ночной ветер, и она в мгновение ока вернулась на широкий берег Волги, где её ждал папа, давно привыкший к дочкиным исчезновениям и возвращениям. Добравшись до гостиницы, они буквально упали в кровати. А ночью Асе снился Александр Сергеевич Пушкин, который под руку с Мойдо-дыром бродил по опустевшей Псковской крепости.
— Между прочим, самой большой в Европе, — гордо приговаривал он.
Глава 2
Через несколько дней путешественники опять сели в поезд. За окном замелькали тенистые леса, солнечные поля А и уютные деревенские домики.
— Смотри, Карась, пока мы едем по Европе, — рассказывал папа, — а уже завтра утром увидим Уральские горы. Они отделяют Европу от Азии. Часть России за Уральскими горами называют Сибирью.
Вечером поезд на двадцать минут остановился в Перми. Аська ничего не успела рассмотреть, но запомнила реку Каму — мост через неё тянулся далеко-далеко. Почти целый километр, как объяснила бабушка.
— Кама — это приток Волги, — рассказала она Асе, — по нему из Перми на корабле можно добраться аж до пяти морей… Как-то раз, когда дедушка служил на Чёрном море…
Что случилось дальше, Ася так и не узнала, потому что заснула. Лишь к вечеру следующего дня семья добралась до Екатеринбурга.
— Первый промышленный город в мире, — сказал папа, подняв палец. — Его заложил Пётр Первый специально для работников горного завода. Только через двадцать с лишним лет такой же город появился во Франции. На самом деле Пётр прорубил целых два окна: одно в Европу, построив Санкт-Петербург, а второе — в Сибирь.
— А почему Екатеринбург? — полюбопытствовала Аська.
— Екатериной звали жену царя, — объяснил папа. — Кстати, потом она сама стала русской императрицей. Будь моя воля, я бы в честь твоей мамы хоть сто городов назвал. Кстати, Екатеринбург до сих пор — промышленная столица России, ведь тут работают тысячи заводов. А ещё в горах Урала находят много драгоценных камней: топазы, опалы, даже изумруды…
— Прямо настоящие? Зелёные? Как у мамы в колечке?
— Да, и золото, из которого это колечко сделано.
— И медь, — добавила мама. — Помнишь сказку про Хозяйку Медной горы?
— Конечно! Её написал Бажов! Там ещё про горы и малахитовую шкатулку, — обрадовалась Ася знакомой сказке.
— Да, правильно. Она про эти места. И сам писатель жил тут неподалёку.
Семья решила остаться здесь на несколько дней, посмотреть Уральские горы и исполнить мамину мечту — увидеть петроглифы, рисунки древних людей, на стенах Каповой пещеры.
Они взяли напрокат машину и отправились на юг.
— Мы въезжаем в Башкирию, её столица — город Уфа, — рассказывал папа. — В Башкирии живёт больше людей, чем в любой другой республике России.
— Они все башкиры, да? — расспрашивала Ася.
— Не только. Ещё есть русские, татары, чуваши, украинцы — больше ста национальностей. А всего в нашей стране живут рядом и называются россиянами около двухсот разных народов.
Прибыв на место, семья увидела извилистую тропинку, которая вела в пещеру. К сожалению, в основной зал с изображением мамонта туристов не пускали.
— Это чтобы сохранить рисунки как можно дольше, — вздохнула мама. — Стены с петроглифами очень непросто реставрировать.
— Ничего страшного, — улыбнулся папа, выходя из пещеры. — Увидеть их копию в полный размер тоже было интересно!
Семья остановилась перекусить и отдохнуть неподалёку. Папа лежал на траве, мама читала книжку, бабушка Аня задремала в машине, а Аська играла с фонариком, который брала с собой, чтобы лучше рассмотреть мамонта на стене. Вдруг порыв горного ветра подхватил девочку, и она оказалась… на вершине маяка. Две растерянные кудрявые девочки, очень похожие друг на друга, уставились на Аську круглыми глазами.
— А ты что тут делаешь?
— Наверно, хочу вам помочь, — улыбнулась Аська. — Только вот как?
Она огляделась: на полу сверкали какие-то стеклянные осколки. Неужели опять банка?
— Ну, не знаю, как, — ответила младшая из девочек. — Мы вон лампу маяка разбили… И её механизм заело…
— И ещё фотоаппарат, — грустно вздохнула старшая, сжимая в руках сломанную камеру. — Вот и сходили на экскурсию. Правда, это не так ужасно, как маяк, — она поёжилась. — Если он не будет светить, даже представить страшно, что будет! Ведь он показывает, как безопасно войти в порт Балтийск, а теперь… А теперь корабли не найдут путь домой и вообще могут разбиться…
— Хотите, я сбегаю за помощью? — предложила Аська.
— Да нет, Пётр Никитич придёт через несколько минут. Лучше него починить маяк никто не сможет, он за инструментом побежал. Быстрее бы вернулся, уже темнеет!
Тут старшая девочка глянула на фонарик в руках Аси:
— Давай его сюда!
Аста без раздумий протянула фонарь. Девочка поднесла его к большой линзе, и свет фонарика превратился в огромный луч, пронзивший сумерки, уже сгущающиеся над морем.
— Ничего себе! Ну и чудо, — Ася глаз не могла отвести от сияющей световой дорожки.
— Никакое не чудо, а линза Френеля, — важно сказала юная изобретательница. — Она увеличивает силу света в тысячи раз, поэтому её и используют на маяках.
Девочки по очереди стали держать фонарик, ведь руки быстро уставали. Сестёр звали Аня и Катя. Они с родителями часто гостили у друга папы Петра Никитича, смотрителя маяка. Это, оказывается, ужасно важная работа, ведь он и его команда отвечают не только за маяк, но и за все путеводные огни порта Балтийска.
— Сегодня Пётр Никитич привёл нас сюда на экскурсию — хотел проверить механизм лампы. Открыл защитный колпак, а дальше мы… — запнулась Катя. — В общем, он побежал за инструментом.
— А где этот порт Балтийск? — спросила Аська, чтобы отвлечь расстроенную девочку.
— Неужели ты не знаешь? Около Калининграда же, — удивилась Аня. — Калининград-то знаешь?
— Один из самых больших эксклавов мира! — вставила серьёзная Катя.
— Эксла… кла… чего?
— Экс-кла-вов! Так называется часть страны, полностью окружённая другими государствами, — Катя говорила почти как школьная учительница.
— Вот это да! — удивилась Аська. — И кем вы окружены?
Ей тут же представился маленький порт с маяком посреди незнакомых воинственных держав.
— Ну, не совсем окружены, а соседствуем, — засмеялась Аня. — С Литвой и Польшей.
— Здорово!
— А ещё у нас крупнейшее месторождение янтаря в мире, — похвасталась Катя, — девяносто процентов мировых запасов.
— И самый большой орган России в Кафедральном соборе! — Аня явно не хотела оставаться в стороне. — А ещё…
— А ещё тут живут два самых лучших знатока своего края, Катя и Аня, — улыбнулся вернувшийся Пётр Никитич. В руках он нёс новую лампу.
Девочки продолжали держать Асин фонарик, освещая вход в порт, пока Пётр Никитич чинил маяк. Наконец всё было готово, и смотритель сказал:
— Какие вы молодцы, что догадались поставить фонарик вместо лампы. Видно, внимательно меня слушали. Пойдёмте чай пить, я вам расскажу про то, как работали маяки в древности.
Однако Асе так и не удалось выпить чаю и послушать смотрителя. Стоило ей выйти на улицу, как непослушный морской ветер подхватил девочку, и она в мгновение ока оказалась рядом с машиной и родителями. Те уже не на шутку волновались! Ведь пока в Калининграде едва начинался вечер, над ними уже сгустилась тёмная уральская ночь.
Глава 3
На закате следующего дня чемоданы опять были загружены в вагон поезда. Ночью вся семья крепко спала, днём проехали Омск и длинный мост через реку Иртыш. Папа, глядя в окно, заметил:
— Представляешь, Ась, тут недалеко есть озеро, где поселились настоящие пеликаны. Оказалось, они себя неплохо чувствуют в таком непростом климате.
А его дочка, глядя на широкую реку и бесконечное полотно железной дороги, удивлялась, в какой большой стране она живёт, и очень волновалась, успеет ли на представление.
К вечеру путешественники приехали в Новосибирск, где их встретила тётя Альбина, давняя мамина подруга. Все вместе они погуляли по городу, сходили в зоопарк, а вечером отправились в оперный театр. Нарядная публика заполнила великолепный зал, не осталось ни одного свободного места. Впрочем, это обычное дело для столицы Сибири и третьего по численности населения города страны.
Потом был запланирован поход с палатками на Алтай — таких красивых гор Ася не видела никогда в жизни. Вернувшись, они остановились на даче у тёти Альбины, в домике на берегу реки Оби.
— Между прочим, Обь — одна из самых длинных рек России, — как всегда не удержался папа, — а Волга, которая всего на четвёртом месте по длине в нашей стране, — с-а-а-а-мая длинная река Европы.
Папе нравилось сыпать географическими фактами со словом «самый». Он давно мечтал попутешествовать по России и всю поездку находился в прекрасном расположении духа.
— А наш папа — с-а-а-а-мый довольный папа в мире, — сказала мама, которая обожала, когда её муж был в хорошем настроении.
Вечером все вместе играли в футбол. А потом, сидя на веранде, пили чай и ели бутерброды с колбасой. Набегавшейся Аське, которую обычно надо было уговаривать поужинать, они казались ужасно вкусными, и она уплетала за обе щёки. Девочка откусила большой кусок, зажмурилась от удовольствия и… сама не заметила, как оказалась совсем в другом месте. Она увидела огромное зелёное поле, опоясанное бесконечными рядами жёстких кресел, — настоящий футбольный стадион! Рядом не было ни одного человека. «Наверно, закрыто, — подумала девочка. — Неужели тут кому-то нужна помощь?»
И тут же откуда-то сверху, из-под высоких трибун, раздалось жалобное «мяу», а потом — ласковый голосок:
— Кис-кис-кис! Ну выходи, миленький, все уже
домой ушли…
Ася отправилась на голос. Добравшись до верхнего ряда, она увидела девочку в спортивной форме. Та сидела на корточках и вглядывалась куда-то в густую темноту под сиденьями. Аська осторожно тронула её за плечо:
— Привет, ты кого-то ищешь?
— Кота.
— А как он туда попал?
— Сама не знаю. У нас тут тренировка была, а когда она закончилась и все домой начали собираться, я писк услышала. Пошла посмотреть, может, в беду кто попал. И вот сижу… Жду… Он же тут от голода умрёт, а выйти боится.
Сделает пару шагов, мордочку чуть покажет — и обратно. Я даже рассмотреть не успеваю. А стадион завтра на ремонт закрывают, что этот глупыш делать будет?
— Смотри, что у меня есть, — Аська протянула девочке наполовину съеденный бутерброд.
— Ух ты, здорово! — обрадовалась девочка. — Слушай, надо ещё придумать, что мы делать будем, когда он вылезет. Казанские коты знаешь какие!
— К-казанские?
— Ну да, а какие в Казани коты — казанские! Ещё Екатерина Вторая назначила их к себе на службу в Эрмитаж, картины охранять. Их потомки до сих пор там живут.
— Вот это да, — удивилась Аська. — Сто раз была в Эрмитаже, про котов, которые хранилища от мышей и крыс стерегут, слышала, но что они из Казани…
— У нас много всего интересного! Мы — богатый город, столица Татарстана, тут даже нефть добывают, — девочка гордо вздёрнула подбородок. — Здесь и Кремль старинный, и мечеть огромная, Кул-Шариф называется, в ней больше тысячи человек могут поместиться. И набережная красивая, мы по ней зимой на коньках катаемся. Ой, забыла представиться, я Вика, — протянула она ладошку, — вратарь детской футбольной команды.
— Ничего себе! Девчонки правда в настоящий футбол играют? Я Ася, — и Аська тепло пожала руку новой знакомой.
— Ну, я пока единственная в команде, — смутилась Вика, — зато самая ловкая. А вообще это стадион «Казань-Арена», тут городская команда играет, в ней только взрослые мужчины. И недавно чемпионат мира проходил, в нём тоже только мужчины участвуют. А так да: и женский футбол есть, и смешанный.
— Раз ты вратарь, значит, и реакция хорошая, сможешь поймать усатого, — улыбнулась Аста, сняла кофточку и отдала Вике. — Давай я буду его бутербродом выманивать, а ты ляг на сиденье и, когда он вылезет, сверху кофту на него накинешь. Смотри только, чтобы не поцарапал, — это тебе не мячик, у него когти есть.
Так и решили: Вика залегла в засаду на трибуне, а Аська положила малюсенький кусочек колбасы у самого выхода из тёмного узкого прохода и позвала:
— Кис-кис-кис!
Послышалось шуршание. Спустя пару минут из темноты показалась маленькая усатая мордочка. Трусишка оказался полосатым котёнком, который тут же с жадностью накинулся на угощение. Такого тощего стражника Екатерина Вторая точно бы на службу не взяла. Кусочек за кусочком, шаг за шагом — девочка подманила котёнка к сиденью, где поджидала Вика. Ловким движением та накинула на него кофту. А Аська легко подхватила на руки шевелящийся свёрток, из которого свисал пушистый хвостик. Малыш был так перепуган и настолько слаб, что даже не очень сопротивлялся.
— Куда его теперь? — спросила Аська.
— Как куда? Домой возьму, а потом уж точно хозяина найдём. Сейчас же целые приюты есть, которые бездомных животных пристраивают. Или себе оставим. — Вика забрала у Аськи котёнка, уже осторожно выглядывающего из складок ткани. — Смотри, какой он худенький, его покормить надо. Пойдём к выходу.
— Да и помыть не помешает, — не успела Аста это сказать, как летний ветер поднял её, и она снова оказалась на веранде дачи под Новосибирском. Даже погладить полосатого пушистика не успела. Аська рассказала родителям про казанских котов и своё вечернее приключение, а потом побежала мыть руки — бутербродика-то всё равно хотелось!
Глава 4
Из Новосибирска семья перебралась в Красноярск. Путь был недолгий: всего ночь — и они уже на месте.
На вокзале путешественников встретил папин прия-
тель — дядя Лёша, увлечённый альпинист. Какие только вершины он не покорил! Побывал даже на Эльбрусе — самой высокой точке не только России, но и Европы. Дядя Лёша взялся показать гостям Саяны — красивые горы этого края.
— Давайте первым делом поедем в заповедник «Столбы», тут недалеко, — предложил он. — Там много скал интересной формы, и у каждой — своё название. Есть скала, похожая на морду льва. Ещё есть «Перья» и «Грифы», и даже наш собственный «Слоник». Это место знают все горожане. У нас существует целое движение «столбистов» — любителей скалолазания, исследующих заповедник.
— Ой, я тоже хочу, — тут же сказала Аська.
— А ты умеешь? — спросил альпинист.
— Ну… — замялась девочка…
— Ничего страшного, научу. И на «Слоника» заберёмся — там все местные учатся. А начнём с альпинистских узлов Кстати, один ты уже знаешь.
— Правда?

— Да, твои шнурки на ботинках завязаны именно им — двойным рифовым!
На следующее утро дядя Лёша забрал Асю с родителями из гостиницы. В машине он взял настоящую альпинистскую верёвку, показал пару узлов и отдал её девочке.
— Тренируйся по дороге, время есть.
Поездка и правда должна была занять не сколько дней. Папе непременно хотелось побы вать на Саянах, в заповеднике, а маме — увидеть петроглифы горы Тепсей.
— Представляешь, древние наскальные рисунки тянутся почти на шесть километров вдоль берега реки Енисей, — рассказывала мама, — каких только зверей там нет! Целый ребус, и этому ребусу уже несколько тысяч лет.
— А снежный барс есть? — спросила Ася.
— Не знаю, попробуем отыскать.
— А живого снежного барса мы увидим? — допрашивала родителей нетерпеливая Аська. Папа вечером читал ей, что на территории заповедника живёт около ста видов животных, занесённых в Красную книгу, в том числе и барсы.
— Вряд ли получится, — честно ответил папа. — Их всего шесть в Саянском заповеднике. И это уже огромное достижение — во всём мире барсов осталось очень-очень мало, поэтому они и занесены в Красную книгу. Шансов увидеть этого зверя практически нет. Зато, Карась, кедровых орехов ты наешься досыта, обещаю!
— Да уж, кедровых сосен у нас точно больше, чем снежных барсов, — подтвердил дядя Лёша.
На остановках он учил девочку альпинистским узлам:
— Давай-давай, старайся. Знаешь, сколько человеческих жизней спасли правильно завязанные узлы?
Лета не расставалась с верёвкой, продолжая вязать даже на ходу, пока они с родителями бродили среди камней в поисках петроглифов.
— Смотри, не споткнись, альпинистка, — забеспокоилась мама.
И надо же, тут Аська действительно запнулась о камень и начала падать, но приземлилась не на тропинку. Подхваченная новым порывом ветра, она оказалась на зелёной травке, на склоне совсем другой горы. Рядом, на краю обрыва, сидел мальчишка и грустно смотрел вниз.
— Привет, тебя как зовут? — спросила Аська.
— Ахмат, а тебя?
— Я — Ася. Почему ты тут сидишь?
— Барашка подбадриваю, чтобы он не сорвался в пропасть, и помощи жду.
Девочка посмотрела вниз: на краю утёса стоял барашек и жалобно блеял. Наверх он забраться уже не мог, а внизу его ждала верная гибель. Спускаться к нему было смертельно опасно.
— А помощь будет? — засомневалась она: вокруг не было ни души.
— Не знаю, но меня же хватятся рано или поздно.
Ася присела рядом с парнишкой и отстегнула от ремешка фляжку с водой:
— Пить хочешь?
— Конечно, — Ахмат жадно сделал несколько глотков и тут же вернул фляжку. — Возьми, ещё пригодится.
— А ты уверен, что нас найдут?
— Надеюсь — в этих краях много и пастухов, и альпинистов. Вон вдали Эльбрус, он выше пяти километров, представляешь? Все хотят на него забраться. Мой папа работает проводником — водит туристов на его вершину.
— Ух ты! Не знала, я тут первый раз. Я пока только в Уральских горах была, а ещё в Саянах и на Алтае.
— Там тоже овцы пасутся? И пастухи нужны?
— Не знаю, не видела, — ответила Ася.
— У нас тут овец очень много, мой дед пастух, и дядя мой пастух. Я тоже вырасту и пастухом стану, работа нужная. Ведь овцы нам дают и мясо, и молоко, и шерсть. Знаешь, какой вкусный сыр дедушка на пастбище варит? Ой, кстати, держи, у меня есть кусок хычины с сыром. Мама утром испекла, — с гордостью прибавил Ахмат. — Эта лепешка — наше национальное блюдо.
— А ты разве не русский? — удивилась Ася.
— Нет, я — балкарец, мы в горах живём. А вон там внизу, в долине, — кабардинцы.
— Как интересно…
— Да, республика наша поэтому и называется Кабардино-Балкария. Она в Кавказских горах, которые тянутся от Чёрного моря аж до Каспийского. И разделяют Европу с Азией.
— Уральские горы их тоже разделяют, — вспомнила Аська.
Ахмат то и дело поглядывал на блеющего барашка.
— Пропал он, а я дедушке обещал, что отыщу и домой приведу. Три дня по горам лазал — вот нашёл, а теперь не знаю, что делать. Одного-то его не оставишь!
Тут Асте пришла в голову замечательная идея. Не зря же она училась альпинистским узлам! С третьего раза у неё получилось сделать затягивающуюся петлю, которую она сначала опробовала на камне, а потом бросила в пропасть. Петля упала на утёс совсем рядом с барашком. Пришлось долго ждать, лёжа на обрыве, пока бедолага шагнёт в петлю. Как только барашек это сделал, ребята дёрнули за верёвку — та затянулась, и они вдвоём вытащили малыша из пропасти. Здесь мальчик развязал узел, и барашек, отряхнувшись, потрусил вверх по тропинке. Между валунов замелькала его белая шубка.
— К аулу бежит, — бросил Ахмат и рванул за ним. —Давай быстрей! — кринул он девочке на ходу.
Ася было побежала, но тут дохнул горный ветер, закружил её, и девочка оказалась на стоянке возле лагеря, где уже поджидали родители и дядя Лёша, которому она гордо рассказала, как крепкий альпинистский узел помог ей спасти жизнь. Правда, не человека, а барашка, но для начала тоже неплохо!
Глава 5
Следующую остановку было решено сделать в Хабаровске, где жила бабушкина родня. Ехать предстояло три дня. Всем очень хотелось посмотреть на Байкал, хотя бы из окна, — ведь железная дорога целых триста километров идёт по берегу этого глубочайшего озера мира!
Поезд оставил позади Иркутск, проехал Слюдянку — самый красивый вокзал Транссибирской железной дороги, облицованный байкальским мрамором, и понёсся дальше. Ася прилипла к окну, а когда проезжали мимо озера, ей даже показалось, что она видит, как греется на камешке нерпа.
— А вот и Бурятия! — воскликнул папа. — Буряты — древний монгольский народ, кочевники…
— А буряты только у нас в России живут? — спросила Аська.
— Нет, по соседству, в Китае и Монголии, они тоже есть. А в самой Бурятии сейчас больше русских. О, а вот и Улан-Удэ — столица республики!
Пронзительно свистнув, поезд остановился. Папа вышел на перрон: размяться и купить шанег — особенных ватрушек, которые готовят и буряты, и монголы.
Стоянка кончилась. И снова замелькали за окном тоннели, мосты и переправы. Путешественники проехали Читу, потом — Биробиджан, центральный город Еврейского автономного округа.
Когда поезд прибыл в Хабаровск, всё семейство с чемоданами радостно выскочило на платформу — за три дня они изрядно засиделись. Город встретил их палящим солнцем.
— Тучи у нас нечастые гости. Хабаровск — самый солнечный город России, если по количеству ясных дней судить, — гордо заявил бабушкин племянник дядя Юра, который уже ждал родственников перед вагоном. — Мы даже зимой солнечные очки носим, без них никак!
— Значит, у вас тут всегда тепло? — удивилась Аська. — Здорово как…
— Нет, — дядя слегка сник. — Климат у нас умеренный, лето влажное, зима снежная, холодная.
Остановившись в Хабаровске, папа не только планировал пообщаться с роднёй, но и мечтал порыбачить на Амуре — из города было нетрудно добраться до какого-нибудь уединённого места с отличным клёвом.
— Раньше лосося в Амуре было больше, чем воды, — вздохнула бабушка.
Однако в назначенный день в намеченное место никто не поехал: по телевизору передали, что недалеко от деревни, где папа собирался рыбачить, бродит амурский тигр.
— Вот тебе и зверь из Красной книги, прямо по деревням гуляет, — сказал папа. Но место рыбалки было решено поменять.
— Да уж, — поддержала мама. — Ехать в гости к тигру — не храбрость, а глупость!
В итоге рыбалка всё-таки удалась — столько рыбы Аська не ловила никогда. В азарте девочка даже забыла про выступление, на которое она боялась опоздать. На душе у неё стало так легко, что она не заметила, как речной ветер унёс её на берег какой-то другой реки, совсем не похожей на Амур.
— Бежала Волга, мужала и росла, бежала долго, попала в Ярославль, — тянула странную грустную песню девочка лет восьми, сидевшая на берегу.
— Это Ярославль? — спросила её Аська.
— Не-е-ет, это Волгоград, — удивлённо ответила певица.
— Но это же Волга, так?
— Да… Конечно.
— Я — Ася, — побыстрее представилась путешественница. — А тебя как зовут?
— Вероника, моё имя означает «приносящая победу». Можно просто Ника…
— Приятно познакомиться!
— Только своему имени я совсем не соответствую, — печально закончила девочка.
— Почему?
— Да вот поспорила с Таней, что Волгу переплыву, а зайти в воду боязно. Весь день тут сижу, а не решаюсь.
— Ничего себе, — удивилась Ася, — это же нереально — такую реку переплыть!
— Реально-реально, здесь заплывы даже в ледяной воде устраивают. Зимой один мальчик переплыл, — Вероника шмыгнула носом, — а ему всего одиннадцать…
— Но к этому же, наверно, специально готовятся!
— Конечно, есть школа закаливания, и лодки спасателей плывут рядом.
— А ты собралась в одиночку плыть, без тренировки?
— Ну, я прошлым летом плавать научилась, сейчас совсем хорошо получаться стало. А потом вот… поспорила.
— Как это ты умудрилась?
— Я вообще-то очень смелая, — опустила голову девочка, — и имя у меня такое, и живу в городе-герое. Наш
Волгоград во время войны держал оборону целых двести дней, все горожане воевали. Вон даже памятник стоит, «Родина-мать зовёт!» называется…
И действительно: на другом берегу возвышалась гигантская статуя — женщина с мечом в руке.

— Ого! Никогда таких огромных не видела, — удивилась Аська.

— А в России таких больше и нет, — Ника явно увлеклась рассказом. — Говорят, в свободной руке у Родинь даже машина может поместиться!
Тут она посмотрела на реку, видимо, вспомнила о споре и снова тяжело вздохнула.
— Слушай, плыть сейчас будет не храбростью, а глупостью, — положив руку на плечо девочки, сказала Ася. Она очень старалась говорить, как мама, — спокойно и рассудительно. — Позанимайся годик с тренером — и иди на заплыв со всеми.
— Было бы здорово, но что я Тане скажу?
— Так и скажешь: сглупила, зря поспорила, подготовлюсь и переплыву через год.
— Как-то неправильно с таким именем и в таком городе в страхе признаваться…
— Иногда для этого даже больше смелости требуется, — успокоила её Аста. — Пойдём, я тебе помогу всё рассказать.
Где твоя Таня?
— Дома у себя, ждёт звонка.
— Ну, значит, давай ей позвоним. Или домой к ней заглянем?
— Домой проще, она тут недалеко живёт.
Девочки побежали к Тане. Перед тем как позвонить в дверь, Ника расправила плечи и глубоко вздохнула. Было видно, что она собирается с духом, но настроена решительно.
— Кто там? — спросили из-за двери.
— Тань, это Ника…
Дверь распахнулась, и на порог выскочила Таня. Она повисла у Ники на шее и чуть не задушила подругу в объятиях.
— Как же я рада, что ты тут. И зачем мы поспорили? Глупость какая! Никому не нужна эта Волга! Я так волновалась, места себе не находила, — причитала она.
— Я обязательно запишусь в секцию, подготовлюсь и переплыву, — тихо сказала Ника, — а пока можешь называть меня трусихой.
— Никогда я не буду называть тебя трусихой, ты самая смелая в классе, — убеждённо ответила Таня, — и я не сомневаюсь, что рано или поздно Волгу ты переплывёшь! Пойдёмте, я вас кексами угощу, мы с бабулей испекли.
Девочки зашли на кухню, но едва они успели сесть за стол, как ветер, залетевший в распахнутое окно, унёс Асту прочь прямо с кексом в руке. Вновь оказавшись на берегу Амура, она рассказала папе историю своего исчезновения.
— Правда, я никак не пойму, чем Нике помогла.
— Иногда слово, сказанное вовремя, — самая лучшая помощь, — ответил папа и обнял отважную путешественницу.
Глава 6, или Заключение
Нагостившись в Хабаровске, путешественники загрузили багаж в поезд, следующий к последнему пункту — во Владивосток.
Вокзал этого города встретил их шумом разноязычной толпы. Пробираясь с чемоданами к выходу, папа еле успел сфотографировать Асту рядом со стелой с двуглавым орлом и надписью «9288», которая означает последний километр Транссибирской магистрали. Глядя в окно такси, Аська сразу поняла, что перед ней настоящий город-порт. Мост через бухту Золотой Рог поражал величием и красотой.
— Только почему мост назвали «Золотой», он же белый, — недоумевала Аська.
Больше всех радовалась бабушка: открыв окно, она жадно ловила взглядом каждую мелочь и вдыхала знакомые с детства запахи.
— Как же тут все изменилось, — взволнованно шептала она.
Семья съездила в родную деревню бабули — погулять по берегу Японского моря. Бабушка Аня вспоминала:
— В этой бухте мы ловили гребешков. Нащупывали на дне ногами, а потом готовили на костре, разведённом прямо на песке…
— Он такой белый, аж глаза слепит, — сказала мама.
— И ещё к нам приплывали морские котики, а иногда даже киты.
— Ничего себе! — у Аськи глаза округлились. — Слушайте, а Тихий океан правда поёт. Гул, наверное, как у органа в Калининградском соборе.
— Са-а-амого большого в России, — протянул с улыбкой папа, который так часто говорил «самый» в этой поездке, что мама с Аськой в шутку стали называть его «самый папа».
— Это что, — сказала бабуля, — слышали бы вы, как пели женщины в нашей деревне, когда по вечерам на лавочках собирались. Органу с океаном и не снилось.
Оставив бабулю погостить в родных краях, Аська с родителями заторопились в аэропорт, на рейс «Владивосток — Санкт-Петербург», чтобы успеть на представление.
— Эх, жалко! Могли ещё и на Камчатку слетать, гейзеры увидеть, — вздохнул папа, листая в самолёте журнал.
— Ничего страшного, в следующем году слетаем, — мама погладила его по руке. — Зато посмотрим, как наша дочка выступает на празднике. В конце концов, Петергоф, как и гейзеры, — одно из семи чудес России.
В день представления в Петергофе было людно. Всё лето фонтаны этого удивительного парка били не переставая и радовали глаз каждого, кто сюда попадал, но сегодня их закроют до мая. Торопитесь наглядеться!
В программу праздника входило множество номеров, среди которых был и Асин. Он включал в себя и танец, и дрессировку, и шутки — настоящее цирковое выступление! Аста должна была вывести на сцену енота Митю, а потом в паре с Андреем станцевать самбу. Енот тоже пританцовывал — стирал в тазу тряпочку, ведь не зря Митя — енот-полоскун. Это животное и в природе может целый час намывать еду в воде, а под зажигательную самбу всё выглядело очень смешно и здорово. Потом, по замыслу, должна была появиться гимнастка Ралина с факелом, взмыть с ним в воздух и зажечь огромный огонь над сценой и главным фонтаном парка. С этого момента начинались световое шоу и салют — умопомрачительнояркий и красочный финал праздника.
— Ух, как я волнуюсь, — прошептала Аська, когда до выхода оставалось полминуты. — Столько народу!
— Не переживай, мы справимся, — как всегда, успокоил её Андрей. — Бери пример с Митьки!
Енот, действительно, чувствовал себя превосходно, как будто всю свою жизнь выступал на закрытиях сезона фонтанов перед толпой народа.
Сначала всё шло по плану. Дети поднялись на сцену, Митя встал у своего тазика, зазвучала знакомая музыка, и все Асины страхи как рукой сняло. Наши танцоры выступали прекрасно. И вот они уже раскланивались под гром аплодисментов, а енот всё продолжал стирать свою тряпочку. Аста было собиралась взять енота на руки, поклониться публике ещё разок и уйти со сцены, уступив место уже поднимающейся по ступенькам Ралине. Но тут случилось непредвиденное.
То ли Радину ослепил блеск огней, то ли она поскользнулась на слишком полированной доске, но гимнастка упала, и её факел разлетелся на части. Ася испуганно замерла, но продолжала улыбаться. Только зверёк не переставал невозмутимо стирать. В толпе послышалось:
— Бис, браво! Танцуйте ещё!
— Енотик, давай ещё раз! — крикнула маленькая девочка, сидящая на плечах у своего папы.
И тут снова заиграла самба.
— Танцуйте! — скомандовал режиссёр из-за кулис.
Ася с Андреем снова закружились по сцене. А Митя всё так же самозабвенно полоскал в тазике свою тряпочку. За это время Ралине принесли новый факел. Она даже успела поправить волосы перед тем, как выйти на сцену, пока танцоры получали двойную порцию оваций.
— А Митя-то спас представление, — сказал папа по дороге домой, — вот тебе, Карась, и конкурент. Не одной же тебе всех выручать.
— Точно! Самый сообразительный енот России! И дублёр понадобился не мне, а факелу, — счастливо улыбнулась Аста, которая была очень рада, что всё так замечательно закончилось.